Наверное, нет другого столь популярного феномена восточной культуры, как дзен-буддизм. Весь западный мир сходил с ума, по эстетике и философии дзен буддизма, поклонники восточных единоборств любят вести разговоры о дзенской составляющей в их стилях. Но, спроси у кого-нибудь о дзен-буддизме, что-нибудь подробнее и мы столкнемся с выдернутыми из контекста фразами, с европизированной дзенской эстетикой и больше ни с чем.
Дзен или чань – буддизм оказал такое же влияние на азиатскую культуру, как христианство на европейскую. Но в чем был такой успех дзен-буддизма на Востоке и на Западе?
Пожалуй, оказал влияние буддизм в целом. Дзен – только одна из ветвей буддизма. Если говорить о распространенности дзен среди воинов – воинов-монахах в Китае или воинах-самураях в Японии — то тут дзен оказался особенно востребован. Константин Симонов написал в 1941 году: «Да, война не такая, какой мы писали ее, — Это горькая штука…». Война была «горькой штукой» всегда и везде. Китай и Япония не исключение. Человек на войне находится на грани жизни и смерти. В любой момент он может расстаться и со своей жизнью, и, вместе с ней, со всем, что ему дорого… И вот дзен (да и, в вообще буддизм) говорит, что независимо от войны или мира, все люди и вещи мимолётны, мгновенны. В любом случае бесполезно пытаться что-то удержать, продлить. Всё подобно сну или капле росы на листке. Бессмысленно пытаться остановить уходящий момент жизни. Но, в то же время (и это уже специфически дзенская идея), именно в этом моменте присутствует природа Будды, именно в этот момент и именно через него возможно пробуждение. Нет нужды выстраивать сложные многодневные практики визуализации. Просветление мгновенно. «Призрачно всё в этом мире бушующем, есть только миг, за него и держись», сам того не ожидая Леонид Дербенев написал очень дзенские строки. Воин может и не дожить до завтрашнего дня, но в дзен важно именно сегодня.На Западе дзен приглянулся ниспровержением авторитетов (кажущимся), анти традиционностью (мнимой) и нонконформизмом (сильно преувеличенным). На Западе создали свой образ дзен, соответствующий эпохе битников и хиппи, его и полюбили.
Какое влияние оказал дзен на восточные единоборства? Если самураи нашли в нем отражение своей философии мимолетности жизни, то, что в нем нашли китайские мастера боевых искусств? И, насколько можно говорить об историчности такой личности, как Бодхихарма (Дарума)?
Нашли не столько мастера боевых искусств, сколько буддисты вообще. У многих буддистов вызывали недовольство схоластические дискуссии, когда «за деревьями не видно леса». Бесконечные обсуждения текстов. И тут чань выдвинул тезис, что «надо смотреть внутрь себя и там ты увидишь природу Будды». Смотреть в себя, а не в тексты. Сформировались
Бодхидхарма.Гравюра на дереве Цукиоки Ёситоси. 1887 год
чаньские монастыри. А монастырям и монахам в Китае и в Японии приходилось воевать. Такая была историческая ситуация. Отсюда и изучение монахами боевых искусств. Это касалось не только чаньских монастырей, просто чаньские монахи-воины больше известны. Пытаться восстановить «исторического Бодхидхарму» — бессмысленное занятие. Однако, несомненно, что он пришел из Индии и принес индийские идеи. Идея Абсолютного сознания, являющегося источником и основой всего – это идея общая для шиваитской и дзенской метафизики. В шиваизме оно именуется Парамашивой, а в дзен — природой Будды (Buddhadhātu). Особое значение, которое в практике чань придается наблюдению за дыханием — это тоже характерный для шиваитской медитации момент. Буддизм, вообще, отличается способностью инкорпорировать самые различные идеи и практики. Это можно отнести и к тхераваде (хинаяне), и к тибетскому буддизму, и к чань.
Почему дзен стал столь популярен в Европе и в Америке. И, насколько, этот дзен является настоящим дзен-буддизмом?
В 60-х годах прошлого века на Западе произошло разочарование в традиционной христианской религиозности. Возникает массовый интерес к восточной духовности. Тут же появились, так сказать, экспортные варианты восточных традиций. Шрила Прабхупада предложил экспортный вариант вайшнавизма, Махариши Махеш Йоги – мантра-йоги, Судзуки – дзен-буддизма и т.д. Всех их отличает сокращение ритуала, сведение к минимуму изучения метафизики и классических текстов. Упор делался на поисках экзотических образов, необычных переживаний. Неофиты с Запада хотели больше восхищаться непохожими на привычное христианство традициями, чем всерьез понимать их. Дзен выглядел чем-то особенно далеким от христианства, даже противоположным ему. Но при этом, в Европе и Америке многие стали воспринимать дзен как собрание каких-то анекдотических историй и парадоксальных вопросов. Между тем изучение дзен предполагает знание классическую метафизику махаяны, которая, в свою очередь, включает в себя доктрины хинаяны. Чтобы отбросить метафизику ее надо сначала изучить.
Верны ли высказывания западных писателей и философов, что дзен, как и даосизм – некие полуатеистические и рационалистические учения?
Буддизм и даосизм, действительно, отвергают идею Бога как всемогущего творца и правителя мира. Но при этом в буддизме признается существования множества богов и демонов – дэвов и асуров. Множество божеств почитаются и в даосизме. В изначальном варианте традиционной китайской медицины каждому органу соответствует свое божество. Уже в эпоху коммунизма подготовили атеистический вариант традиционной медицины. В буддийской философии есть, конечно, рациональная составляющая. Но она есть и в христианской философии – Фома Аквинский разработал в своих трактатах весьма утонченную систему рациональной аргументации для доказательства ряда положений христианского учения. Но при этом, и в христианстве и в буддизме есть то, во что надо верить, что рационально не докажешь. Например, когда человек только начинает осваивать основы буддийской доктрины, то он сразу же сталкивается с идеей «голодных духов» (как с одним из классов существ, страдающих в колесе бытия), и грозящей опасности родиться в их мире. В изложениях западных авторов буддизм значительно рационализировался. Среди западных буддистов мало кто обеспокоен опасностью родиться голодным духом. Впрочем, буддизм тут не исключение. Начиная с 18 века, в Европе появился ряд рационалистических вариантов христианской теологии. Это была общая тенденция Нового Времени и Просвещения — рационализировать и демифилогизировать религию.
Какое учение наиболее сильно оказало влияние на боевые искусства азиатского региона: даосизм, чань или синтоизм?
В Японии, пожалуй, все три традиции были значимы в боевых искусствах. Из каждой из них мастера брали что-то значимое для воинов. Чань, прежде всего, был значим тем, что помогал обрести важное для победы психологическое состояние – спокойствие, бдительность, сосредоточенность на главном при удержании в поле внимания всей картины. Даосизм был больше ориентирован на телесность, из него брали различные приемы энергетической, психофизической подготовки. Синтоизм — религия природы. Соответственно, через синто – контакт с силами природы, персонифицированными как божества — ками. Начиная с эпохи Мэйдзи, в синтоизме на первый план выходит культ императора. Это важная составляющая воинского духа новой Японии.
Сегодня школы каратэ в Японии, своей главной идеологией считают именно дзен. Может ли, в таких случаях западный человек утверждать, что является адептом традиционного каратэ или традиционного ушу?
Пробуждение в дзен «передается без помощи внешних знаков, от сердца к сердцу». Чтобы передать пробуждение ученику, надо самому получить его от учителя. В Японии предполагается, что учитель карате является и духовным наставником, передает принципы дзен. Тем более это касается обучения боевым искусствам в монастырях. В Европе и Америке о духовной стороне говорится весьма поверхностно, хотя есть, конечно, и исключения. В России, мне кажется, интерес к духовной основе боевых искусств больше чем на Западе.
Можно ли утверждать, что в основе ушу, в первую очередь, лежат даосские каноны, в каратэ и джиу-джитсу – дзенские, а в айкидо – синтоиские?
Если рассматривать Китай, то там традиционно считается, что внешние стили основываются на чань, а внутренние на даосизме. Но это достаточно условно. На джиу-джитсу оказали влияние и синто и различные школы буддизма (не только дзен). Морихэй Уэсиба рассматривал айкидо фактически как форму синтоизма.
Не мешает ли чрезмерное теоретизирование и философствование в практике боевых искусств?
Здесь вопрос стоит о том, насколько данный конкретный человек вообще склонен к философствованию, имеет желание и способности для этого. Человек с философским складом ума будет философствовать по поводу всего – в том числе своих занятий боевыми искусствами. И для него это будет естественно и полезно. Если человек не является философом по складу своего ума, то «грузить» его метафизикой бессмысленно. Хорошим бойцом он может стать и без этого.
Говоря о традициях и философии в боевых искусствах, мы забываем такое яркое и грозное боевое искусство, как муай тай. В тайском боксе есть своя неподражаемая эстетика, свои ритуалы. Но эстетика, эта далеко не буддийская и не даосская, как я понимаю?
Это национальная тайская эстетика, национальные традиции. Там есть и молитва, и танец, и специфические амулеты. Кроме сугубо национальных традиций в муай тай есть и элементы, пришедшие из Индии и Китая.
Что за загадочные ямабуси? Насколько серьезно можно говорить о неких супер-монахах воинах? И как обстоит дело с сектой монахов сохэй?
Фудо-мёо — главное божество сюгэндо
Ямабуси не столь и загадочны. Это последователи школы горного аскетизма Сюгендо. Школа эта существует и по сей день. Она представляет собой синтез доктрин и практик буддийских школ тендай и сингон, даосизма и синто. Ее последователи отличаются крайне суровыми аскетическими упражнениями. Ямабуси славились обладанием оккультными знаниями и магическими способностями. Изучали они и боевые искусства. Но, всё-таки, это больше мистики и маги, хотя воевать им тоже приходилось. Сохей рассматривались как профессиональные воины и имели специфический статус – промежуточный между мирянами и монахами. В религиозном отношении сохей являются последователями тантрической буддийской школы тендай. Тендай и сингон в отличие от дзен подчеркивали значение мантр, мистических диаграмм-мандал и ритуалов в достижении пробуждения. В плане боевой экипировки и подготовки сохэй были близки к самураям. В бою они носили самурайские доспехи, но в качестве повседневной одежды — монашеское облачение. Основным их оружием, в отличие от самураев, был не меч, а нагинато — холодное оружие с длинной рукоятью овального сечения и изогнутым односторонним клинком. Сохей активно участвовали в различных войнах. Но, прежде всего, они отстаивали интересы своей школы во время вооруженных конфликтов с другими школами.
Раз заговорили о ямабуси, думаю, что стоит затронуть и тему ниндзя. Не выглядят ли комично нынешние последователи нинд-дзюцу и какое отношение акробаты-каратисты в черном трико имеют к ниндзя, которые исчезли еще в 16 столетии, как, собственно и последние «боевые» самураи?
Тут, как мне кажется, дело в фильмах, в которых показаны какие-то фантастические ниндзя-супергерои, орудующие в XX веке. В положении реальных ниндзя не было ничего почетного. Это были, скорее, даже не шпионы, а наёмные убийцы. Их оружие и было предназначено для убийства из-за угла, исподтишка. Открытого боя ниндзя избегали. Соответственное к ним было и отношение. Их пытали и жестоко казнили. Героев и непобедимых воинов из ниндзя сделали литература и кинематограф.
Почему в азиатской, да и в Ближневосточной культуре нет мускулинных образов, как, например, в античности? С чем связан культ женственности у даосов и эстетика женственности, гомосексуализм у самураев?
Справедливости ради надо сказать, что и в античности было немало поклонников «младой красы женоподобной». Самураи обучались до 20 с лишним лет в закрытых школах, где реализовать сексуальную энергию естественным образом не было возможности. Там из поколения в поколение воспроизводилось гомосексуальное поведение.
Что же такое дзен вообще и дзен в боевых искусствах?
Автор этой картины чаньский монах Ся Гуй
Дзен в отличие от ряда других школ буддизма и веданты не рассматривает людей и вещи исключительно как иллюзию. Во всём — природа Будды. Поэтому каждая подробность бытия — бесценна. «Сансара – это нирвана и, нирвана – это сансара». Отсюда эстетизм дзен. Будда — в пейзаже, в человеке, играющем на лютне и в самой этой игре, в том настроении, которое возникает у слушающего эту игру и смотрящего на эту картину. Осознать эту природу Будды можно, только если находишься в состоянии пристального, но спокойного вглядывания, тотального погружения в настоящий момент. Когда внимание сосредоточено и на каждой детали и на картине в целом. Без отвлекающих мыслей и эмоций, без страха и утилитарного интереса. Такое состояние должно быть и во время боя. В смертельной схватке — такое же настроение как на этой картине. Это и есть дзен в боевых искусствах.
Существуют несколько легенд о том, что боевые единоборства, сходные с современным каратэдо, были занесены в Китай индийскими миссионерами. Одна из версий упоминает имя БОДХИДХАРМЫ — 28-го буддийского патриарха из Южной Индии, который в начале VI века н.э. приехал в Китай, а именно в царство Вэй и обосновался в монастыре ШАОЛИНЬ (дословный перевод -храм молодого леса).
Храм Шаолинь был построен на склоне лесистой горы Шаоши (Хэнань) в нескольких десятках километров от города Чжэнчжоу индийским миссионером по имени Бато по повелению императора Сяовэня. Здесь Бодхидхарма проповедовал свое учение о прозрении природы Будды в душе каждого живого существа, причем минуя традиционные ступени постижения истины, характерные для ортодоксального Буддизма. Наряду с этим он проводил активные физические тренировки для монахов, основанные на принципе движений животных с элементами самозащиты. Этот комплекс упражнений, предположительно, назывался «18 движений рук архатов». Приемы комплекса укрепляли силу духа и тела, подготовка их к испытаниям, каковыми являлись длительные сеансы медитации, а также служили средством защиты на дорогах за пределами монастыря. Приемы комплекса отличались небольшой амплитудой движений и главным образом базировались на специальных методах дыхания. Таким образом, медитативная практика стала сочетаться с физическими упражнениями. Позднее этот комплекс упражнений стали называть «И-ЦЗИНЬ-ЦЗИНЬ» по-китайски или «ЭККИН-КЁ» по-японски и послужил основой для стиля, который назывался «ШАОЛИНЬ-ЦЮАНЬ» и явился основой для образования многих других стилей и школ. Позднее, а именно в пору расцвета монастыря в XV веке появляется пять основных стилей: Тигр, Дракон, Змея, Журавль и Леопард. До самой смерти Бодхидхарма учил своих приемников технике, основы которой заложил и которая предназначена, с одной стороны, для сохранения здоровья, а с другой — для достижения единства тела и духа. Именно этот второй аспект учения индийского монаха оказался основополагающим последующего развития боевых искусств. Бодхидхарма утверждал, что тело и дух суть неразделимые понятия, и конечная ИСТИНА, а именно внезапное озарение САМАДХИ, приносящее подлинное знание и душевную гармонию, недостижима вне этого союза. Очищение духа и дисциплина тела равнозначны: только если тело достаточно крепко, чтобы противостоять воздействиям внешнего мира, дух может обрести мир и познать Следовательно, совершенство человека, которое является целью метафизического поиска, не может быть достигнуто иначе, как при помощи постоянного физического совершенствования. Таким образом, Боевое искусство впервые определяется как средство для достижения некого состояния духа. В этом смысле доктрина Бодхидхармы может являться основой для всех восточных боевых искусств. Не будучи совершенно новым, метод Бодхидхармы внес эффективный вклад в развитие методов единоборств. В техническом плане он обеспечил синтез местных методов борьбы с индийскими теориями и образование боевого искусства. Много нового было привнесено прежде всего в плане духовном. Буддизм, прежде всего ДЗЕН-БУДДИЗМ, внес значительный вклад в формирование духовной стороны боевых искусств, и не будет преувеличением, если сказать, что Дзен-Буддизм послужил настоящим «приводом» для воинских искусств, и главным образом для таких, которые были рассчитаны на борьбу без оружия или с палкой — единственным оружием, которое могли иметь монахи во время своих странствий. После смерти Бодхидхармы монастырь Шаолинь подвергся многим потрясениям — это была эпоха, когда Китай был разделен на множество враждующих между собой царств. По легендам, примерно в IX — X веках храм Шаолиня был сожжен во время крестьянских войн и гражданской смуты, почти все монахи погибли, а те, кто остался в живых, бежали на юг страны и основали в провинции Фуцзянь новый монастырь — ЧЖАО-ЛИНЬ (по-японски СЁРЭЙ), что в переводе означает «ясная душа» или «просветленный дух». В большинстве первоисточников европейских и американских авторов этот храм называется Южный Шаолинь. Примерно с этого времени происходит деление на северные и южные стили.
Между XII и XVI веками в Китае возникает несколько десятков различных стилей рукопашного боя, история которых связана с их легендарными деятелями и их подвигами на поприще боевых искусств. При этом духовная, философская сторона большинства северных стилей связана с чань-буддийской философией, а южных с Даосистской традицией. На период XVII — XVIII веков, когда большая часть континентального Китая находилась под властью манчжуров, приходится время интенсивной эмиграции китайцев в близлежащие страны Азии. В результате китайская техника рукопашного боя проникает в Корею, Вьетнам, Бирму, Таиланд, Индонезию, где впитав местные традиции, способствует складыванию и развитию особых систем ведения боя, так или иначе генетически связанных с Цюань-шу. Однако такое быстрое распространение неизбежно сопровождалось трансформацией ШАОЛИНЬ-ШУ-КЭМПО в простой набор физических упражнений. Суть учения Бодхидхармы — осознание духовной цели были потеряны. Эта цель была заново открыта и поставлена уже в Японии, куда Дзен проник в XII веке и был принят военным сословием самураев.
Японцы подспудно, а иногда и намеренно «забывали» о неприятном – о том, что в основе каратэ лежит китайское ушу и что каратэ более чем наполовину и есть китайское творение, только представленное под иным названием и в японских одеждах. Японская эпоха «воспитания национального духа» «забыла» о китайских корнях каратэ. Поэтому сегодня нам известны в основном лишь имена японских мастеров, а китайские канули в Лету. Для этого даже не пришлось переписывать хроники и подправлять фамилии – таких хроник на Окинаве практически не было. Зато в генеалогических книгах фуцзяньских семей мы можем обнаружить немало весьма интересных сведений об истинной картине становления на Окинаве боевых искусств.
Приемы комплекса отличались небольшой амплитудой движений и главным образом базировались на специальных методах дыхания. Таким образом, медитативная практика стала сочетаться с физическими упражнениями. Позднее этот комплекс упражнений стали называть «И-ЦЗИНЬ-ЦЗИНЬ» по-китайски или «ЭККИН-КЁ» по-японски и послужил основой для стиля, который назывался «ШАОЛИНЬ-ЦЮАНЬ» и явился основой для образования многих других стилей и школ. Позднее, а именно в пору расцвета монастыря в XV веке появляется пять основных стилей: Тигр, Дракон, Змея, Журавль и Леопард. До самой смерти Бодхидхарма учил своих приемников технике, основы которой заложил и которая предназначена, с одной стороны, для сохранения здоровья, а с другой — для достижения единства тела и духа. Именно этот второй аспект учения индийского монаха оказался основополагающим последующего развития боевых искусств. Бодхидхарма утверждал, что тело и дух суть неразделимые понятия, и конечная ИСТИНА, а именно внезапное озарение САМАДХИ, приносящее подлинное знание и душевную гармонию, недостижима вне этого союза. Очищение духа и дисциплина тела равнозначны: только если тело достаточно крепко, чтобы противостоять воздействиям внешнего мира, дух может обрести мир и познать Следовательно, совершенство человека, которое является целью метафизического поиска, не может быть достигнуто иначе, как при помощи постоянного физического совершенствования. Таким образом, Боевое искусство впервые определяется как средство для достижения некого состояния духа. В этом смысле доктрина Бодхидхармы может являться основой для всех восточных боевых искусств. Не будучи совершенно новым, метод Бодхидхармы внес эффективный вклад в развитие методов единоборств. В техническом плане он обеспечил синтез местных методов борьбы с индийскими теориями и образование боевого искусства. Много нового было привнесено прежде всего в плане духовном. Буддизм, прежде всего ДЗЕН-БУДДИЗМ, внес значительный вклад в формирование духовной стороны боевых искусств, и не будет преувеличением, если сказать, что Дзен-Буддизм послужил настоящим «приводом» для воинских искусств, и главным образом для таких, которые были рассчитаны на борьбу без оружия или с палкой — единственным оружием, которое могли иметь монахи во время своих странствий. После смерти Бодхидхармы монастырь Шаолинь подвергся многим потрясениям — это была эпоха, когда Китай был разделен на множество враждующих между собой царств. По легендам, примерно в IX — X веках храм Шаолиня был сожжен во время крестьянских войн и гражданской смуты, почти все монахи погибли, а те, кто остался в живых, бежали на юг страны и основали в провинции Фуцзянь новый монастырь — ЧЖАО-ЛИНЬ (по-японски СЁРЭЙ), что в переводе означает «ясная душа» или «просветленный дух». В большинстве первоисточников европейских и американских авторов этот храм называется Южный Шаолинь. Примерно с этого времени происходит деление на северные и южные стили.
Японцы подспудно, а иногда и намеренно «забывали» о неприятном – о том, что в основе каратэ лежит китайское ушу и что каратэ более чем наполовину и есть китайское творение, только представленное под иным названием и в японских одеждах. Японская эпоха «воспитания национального духа» «забыла» о китайских корнях каратэ. Поэтому сегодня нам известны в основном лишь имена японских мастеров, а китайские канули в Лету. Для этого даже не пришлось переписывать хроники и подправлять фамилии – таких хроник на Окинаве практически не было. Зато в генеалогических книгах фуцзяньских семей мы можем обнаружить немало весьма интересных сведений об истинной картине становления на Окинаве боевых искусств.